«Вопрос — Ответ» от 10 января 2022 г.

RUTUBE Валерий Пякин. Вопрос-Ответ от 10 января 2022 г.

Vimeo Валерий Пякин. Вопрос-Ответ от 10 января 2022 г.

ВКонтакте Валерий Пякин. Вопрос-Ответ от 10 января 2022 г.

Хронометраж:

00:00:23 Кровавые события в Казахстане – очень сложное переплетение различных процессов и участников: США, Китая, Турции, кланов Казахстана. Почему в последнее время обострилась риторика западных «партнёров» по отношению России. Предложения России по гарантиям безопасности. На что рассчитывали организаторы протестов в Казахстане. Как ввод миротворцев ОДКБ в Казахстан изменил всё положение. У Казахстана нет будущего: к чему ведут «языковые патрули», латинизация и альтернативная история. Латинизация сопряжена с национализмом. Почему сохранение русского языка – вопрос жизни и будущего всех бывших республик Советского Союза. Действия Токаева во время кризиса в стране. Изучайте КОБ и ДОТУ, чтобы разбираться во всех этих манёврах.

Стенограмма:

Ведущий: Здравствуйте, Валерий Викторович!

Пякин Валерий Викторович: Здравствуйте!

Ведущий: Здравствуйте, уважаемые телезрители, аудиослушатели и товарищи в студии! Сегодня 10 января 2022 года. Естественно, все задают вопрос о том, что происходит в Казахстане. В частности, Фархад Исаев просит прокомментировать происходящее в Казахстане. Сергей хотел бы понять: «Судя по нынешней информации, эксперты поделились на два лагеря, говоря о событиях в Казахстане: одни говорят, что это классическая цветная революция, организатором которой, скорее всего, являются американские страновики; другие предполагают, что это очередная многоходовка, чтобы вычистить подпиндосников из Казахстана и укрепить позиции России перед переговорами о гарантиях безопасности с США и НАТО. Так что же это? Попытка страновиков показать России, что под нами может открыться очередная горячая точка? Или же тут больше постарались наши спецслужбы?»

Пякин Валерий Викторович: Ни то, ни другое. 

Вот в чём проблема всех этих экспертов, всего этого раскола? Если так посмотреть, [то] все события в Казахстане – это очень сложное переплетение различных процессов, в которых, в свою [очередь], есть ещё и взаимовложенные процессы. Любой эксперт, в меру его заинтересованности или понимания процессов управления, без проблем может найти там различные следы иностранных государств, в частности Китая, США, Турции. Он может найти внутренний интерес: например, сохранение власти семьи Назарбаева или попытку Токаева встать во главе государства (ну, было бы вообще смешно, если бы действующий глава государства выполнял роль марионетки и не пытался как-то превратиться в субъекта управления), игру жузов. Много чего можно найти.

И [с чем] связано это деление [мнений]? Это деление [мнений] экспертов прежде всего связано с тем, что люди вообще не понимают управления сложными социальными суперсистемами. Они не понимают, что такое концептуальная и идеологическая власть, они не знают, что такое глобальная политика. И, соответственно, с их уровня они судят о различных процессах. Есть такая притча, когда слепые пытались описать, что такое слон. Один потрогал хобот, говорит: «Шланг». Другой потрогал ногу, говорит: «Колонна». Третий хвост потрогал… Так вот все современные эксперты подобны этим слепым.

Когда Внутренний Предиктор СССР начинал свою работу – публичную, и с лекциями, – то, когда мы открывали эти лекции, мы начинали их фразой, которой потом и заканчивали: «Мѣра кровавости грядущих событий будет определяться мѣрой освоения всеми слоями общества тех знаний, что мы несём людям». За прошедшее время это положение себя подтвердило со всех сторон. Вот просто со всех сторон.

Что события в Казахстане представляют вообще для мiра? Откуда они взялись? Как они связаны с другими процессами?

Прежде всего, мы на прошлом «Вопросе-Ответе» достаточно подробно говорили о телефонном разговоре Путина и Байдена и предстоящих переговорах России с Соединёнными Штатами, НАТО и ЕC. И я говорил о том, что проблема у Соединённых Штатов – критическая. У них просто запредельно мало времени, и им нужно сделать ход конём, что называется.

В английском языке есть такая устойчивая американская идиома table-turning («переворачивание стола»). Это нельзя сравнить с «переворачиванием шахматной доски», [как] иногда у нас говорят, или ещё [с чем-то]. Нет, это абсолютно другая ситуация. Чтобы понять эту идиому, представьте себе ситуацию, когда, скажем, ковбои сидят в салуне и играют в карты. И вот в определённый момент один из игроков по своим причинам вдруг переворачивает стол, на котором находятся не только игральные карты, но и те деньги, которые игроки либо положили в банк (разъигрывают их), либо они выиграли их, то есть все деньги. И вот когда один из игроков переворачивает этот стол, он меняет мотивацию действий всех остальных игроков: кто-то хватается за револьвер, кто-то вступает в драку, кто-то начинает подбирать деньги, пользуясь всеобщей сумятицей, кто-то просто от страха куда-то прячется. То есть переворачивание стола – это изменение мотивации действий всех игроков и сразу же изменение общего положения, то есть какие-то ранее существовавшие процессы отходят в сторону, потому что сейчас нужно решить вот [это].

К чему я это рассказал? Дело в том, что публикацией договора с Соединёнными Штатами и соглашения с НАТО мы фактически заявили: «Нам абсолютно неважно (вот абсолютно неважно), примете вы [их или] не примете. Мы огласили свою повестку, мы огласили свою основу действий – на основе чего мы теперь будем строить свою политику». Вот мы сказали, что по НАТО возвращаемся на позиции 1997 года. Что это означает? А это означает, что у государств, которые вступили в НАТО после 1997 года, отношения с Россией меняются, потому что для нас их положение в НАТО неприемлемо. Это сразу меняются межгосударственные отношения. И так по всем направлениям – везде, сходу. Нам абсолютно неважно, кто там согласен или не согласен, – это наша позиция, и мы её будем проводить, потому что это наша безопасность. Государь обязан обеспечить безопасность нашего государства, не в ущерб другим. Вы создаёте НАТО в ущерб другим, в ущерб России. Вы все собираетесь напасть на Россию. Для нас это неприемлемо. Соответственно этому, что называется, бить будем поодиночке. А Соединённым Штатам нужно сохранить это объединение НАТО для того, чтобы напасть на Россию. 

Ответить… Ведь все же предложения России абсолютно прозрачные, абсолютно обоснованы. И если вот так судить, то что там можно отвергнуть? Но как заявляет американская сторона? «Для нас неприемлемо публичное ведение переговоров. Мы будем шустрить, где-то покупать переговорщиков, где-то играть с элитами для того, чтобы они сдались». Обратите внимание, перед переговорами Соединённые Штаты вдруг резко обострили риторику по отношению к России и вообще в мiре: то Чехия заявляет, что «для нас неприемлемы требования России», то ещё кто-то что-то заявляет. Пошёл целый вал агрессивной [риторики в адрес России]: «Вы вообще не должны [так делать]».

Если Соединённые Штаты начинают публично говорить по предложениям [России], то есть выходит [представитель США] и говорит: «Да, [мы] не согласны с таким-то положением»… А почему [они так не могут]? Это же становится достоянием гласности всех участников процесса, всех народов, всех государств, и каждое государство будет применять по отношению к себе это несогласие Соединённых Штатов с тем или иным положением этого договора. Значит, что нужно Соединённым Штатам? Им нужно «перевернуть стол» – им нужно, чтобы все участники международного процесса были заняты чем-то иным, [чтобы] их внимание было отвлечено на что-то иное, а эту публикацию тогда можно будет заболтать. Но самое главное [заключается в том, что] если перевернуть стол… Ну, представляете, да? Кто быстрее выхватит револьвер, кто кому быстрее в челюсть даст… В зависимости от того, какое пойдёт противостояние в результате переворачивания стола, в результате этики и нравственности всех участников этой карточной игры, можно вообще заставить человека, который выигрывал, остаться без денег и без всего. Хоть как он [может быть] прав, но будет решать право сильного.

Так вот здесь, в плане проведения переговоров, Соединённым Штатам нужно «перевернуть стол». И они это сделали. Они это сделали в Казахстане.

Здесь нужно понять вот какую вещь. С чего [вдруг] обострилась риторика всех наших зарубежных «партнёров»? И с чего [вдруг] произошли эти события в Казахстане? Они произошли ровно потому, что Соединённые Штаты надеялись на то, что то же самое будет в России. Теперь вспоминаем: совсем недавно, перед Новым годом, буквально в ноябре-декабре месяце, вдруг последовала череда отставок силовиков, вдруг последовала целая череда разгрома и захвата различных бандформирований, нахождения различных арсеналов. Прямо одно за одним, одно за одним. О чём это говорит? А это говорит о том, что события в Казахстане должны были сопровождаться событиями в России. Но в России успели [их предотвратить]: зачистили часть силовиков, убрали подготовленные бандформирования. А в Казахстане даже близко этого не было сделано. Надо отметить, что в ноябре месяце в Киргизии было предотвращено вооружённое выступление. То есть все они готовились, везде.

И [я] постоянно указывал: было принято решение, что вакцинация, которую осуществляют все эти голиковы, мурашки, поповы и прочие, [направлена] уже не на создание фашистского режима, а на развязывание полномасштабной гражданской войны в России.

И теперь представьте себе ситуацию, когда на переговоры выходит Россия, а в это время полыхнуло в Киргизии, в Казахстане и в России. Пусть будет локально, пусть ограничено, пусть какие-то [небольшие] очаги будут в России, но Россия будет занята своими внутренними проблемами и не сможет помочь Казахстану и Киргизии, а значит, оттуда проблема придёт сюда. Вы понимаете, как это сразу меняет вообще тематику? «О чём вообще говорить? Каких вы от нас гарантий требуете, когда у вас тут исламисты всякие-разные террор [осуществляют]?»

Действия правительств Киргизии, Казахстана и России были направлены на создание революционной ситуации, на то, чтобы было массовое недовольство людей, чтобы этот всплеск хотя бы на каком-то этапе был поддержан населением. Хоть на каком-то этапе. На это работали вакцинаторы, только на это. Ради этого работает, например, министр сельского хозяйства, постоянно повышая цены, – только для того, чтобы озлобить сельского производителя и озлобить потребителя продовольствия. И так можно по каждому говорить, кто и что делает. Я уже не говорю про Голикову, Мурашко, Попову, Силуанова, Набиуллину – да там много кто. Они создавались ситуацию, чтобы было «топливо» для гражданской войны, чтобы, когда полыхнуло, хоть на каком-то этапе Россия не смогла бы помочь Казахстану. А там дальше вообще ситуация проблемная. Соединённые Штаты выходят из Афганистана, но нестабильность на Россию перебросить не удалось, мы уже об этом говорили. Они создают условия голода в Афганистане, из Афганистана начинают выдавливать различных членов бандформирований (из Казахстана, Киргизии, Узбекистана – откуда угодно), которые там стажировались, чтобы они возвращались к себе. И, в общем-то, Узбекистан – это единственный буфер, который держит [натиск] на Россию. Я про Таджикистан [сейчас не говорю, там] немножко другое положение.

Так вот вспышка этого экстремизма, терроризма в Казахстане должна была привести к созданию очага [нестабильности]: игиловцы и другие бандформирования из Афганистана с юга и вся эта террористическая бандитская мразь, сгруппированная в Казахстане, с севера разре́зали бы Узбекистан, и там, во всей Средней Азии Советского Союза, образовалась бы нестабильность, которая бы повлекла массовое бегство людей. Помните, как из Таджикистана в 1990-е годы люди бежали? Например, у нас в Барнауле просто на улицах жили, потому что от войны бежали. Чтобы [убежать] от войны, эта масса ринулась в Россию. А в России своя нестабильность. Да, там она меньше по очагам и вроде как есть больше [мест], где [можно] остановиться, но тем не менее эта совокупность снесла бы государство. Чего и хотят все наши либерасты, все проснувшиеся «спящие». Посмотрите, как проснулась «Комсомольская правда», какие репортажи [в] «Комсомольской правде» Коц или Ворсобин публиковали за всё это время. Один – против ввода войск ОДКБ; другой – просто искажая действительность, описывает действия казахских силовиков, которые наводят порядок в стране, не дают разрастись гражданской войне, не дают грабить и убивать мирное население. Проснулись.

То есть всё это готовилось давно, всё это готовилось под конкретную задачу. И это было активировано в момент, когда у Соединённых Штатов не осталось другого варианта провести переговоры с Россией, [кроме] как просто «перевернуть стол». И потому в Казахстане вспыхнуло. Вспыхнуло одномоментно и сразу кроваво. Просто сразу. Обратите внимание, не было никакого майдана, не было никаких флагов, не было никаких песнопений, рассуждения о своём суверенитете – вдруг одномоментно [всё началось], и сразу кроваво.

Понимали, что по ресурсам они не смогут? Понимали. Но какая надежда была? [Что] Россия не сможет помочь. Но, [во]-первых, Россия в значительной степени смогла предотвратить и погасить подобное выступление, которое пусть локально, но планировалось [в России]. Подобные выступления ПЛАНИРОВАЛИСЬ, не надо [здесь] заблуждаться. Нужно просто посмотреть информацию [в] СМИ по ликвидации различных бандформирований в России в конце прошлого года и отставке всяких силовиков.

Что в Казахстане произошло? Мы же видели – силовики подъигрывали [протестующим], просто подъигрывали. Как могли курсанты пограничного училища вступать в бой с вооружёнными террористами, не будучи вооружёнными? У них что, оружейки нет? Да у них полная оружейка! На каждого курсанта, на каждого сотрудника училища не просто [выделяется] по боекомплекту, а с запасом боекомплекты. Всё можно было [сделать для защиты порядка]. Как могли захватить аэропорт? Поступил приказ силовикам уйти. Кто-то же этот приказ дал. Как могли захватить Комитет национальной безопасности? [Ведь] они могли вести оборону сколько угодно. Поступил приказ [уйти]. А почему приказ поступил? Нужно было срочно вооружать банды, а оружия не хватало. Раньше времени весь этот выплеск произошёл, потому что СЕЙЧАС надо. С любым результатом, с любыми издержками, но сейчас. Россия не успеет: она там ничего не сделает, она здесь ничего не сделает – и тогда можно по-другому уже вести переговоры с Россией.

Кстати, насчёт силовиков. Генерал МВД в Казахстане сегодня «застрелился» (в кавычках, естественно). Полковник Комитета национальной безопасности Казахстана в окно «выпрыгнул». Это о чём? «Да мало ли, что вы служите…» Они и готовы служить дальше господину-то своему, но только господин понимает: вот этот сейчас своё отработал, его нужно сейчас зачистить, чтобы дальше не пошла информация. Нужно «хвосты» рубить. И этих исполнителей, какого бы они ни были о себе мнения, какую бы они ни занимали должность, будут зачищать. Их просто будут ликвидировать, чтобы дальше информация не распространялась.

Им пришлось раньше времени это поднимать. Не было времени на раскачку. Нашли абсолютно дебильный повод. Но что сделал президент Казахстана Токаев? Он тут же отправил правительство в отставку. Почему? А потому что именно это правительство создавало условия, чтобы было «горючее» для этого всплеска. Оно создавало. Целенаправленно. [Так же], как у нас правительство создаёт всё, чтобы был горючий материал для гражданской войны.

И вот почему Россия успела? Сейчас вдруг открыли глаза: «Смотрите, как ОДКБ сработала. Вот она какая ОДКБ».

Вспоминаем, как перед этим хаяли ОДКБ. Говорят: «Зачем нам это? Нерабочая структура!» Сколько таких «экспертов» выступало, говорило… ОДКБ создавали в условиях, когда Россия уже практически переходила под структурное управление со стороны Соединённых Штатов. «А, ладно! Она всё равно работать не будет». И она как бы не работала, она как бы не существовала. Но структура была создана, связи были налажены. Постепенно, с укреплением российской государственности, восстановлением российского суверенитета, обретала силу и ОДКБ – Организация договора о коллективной безопасности. И когда у России появились силы… Вот они 20 лет путинских, за что Путина так и ненавидят все, [кричат о] несменяемости власти.

А я говорю: а большие проекты решаются в течении долгого времени. Даже [в] маленьких государствах, где за полчаса страну проедешь, и то есть такие проекты, которые выше жизни одного человека. Например, построить дом, в котором потом будет жить несколько поколений. А большому государству нужно решать масштабные задачи, которые превышают множество президентских сроков. И у Путина здесь, извините… Он много наработал, когда был президентом, но пришёл Дмитрий Анатольевич Медведев, который старался всё слить. Ну просто всё слить. Медведев не дал восстановить наше гражданское авиастроение, он сказал: «Боинг, забери деньги! А самолёты когда-нибудь [нам отдашь]». И сказал: «Всё, больше никто не покупает российские самолёты. Все туда идём, к хозяину!» И много ещё чего он натворил, много он порушил того, что сделал Путин. Но не всё сумел порушить.

Так вот расчёт был на то, что Россия ничего не сможет. Но был инструмент – [ОДКБ]. Этот инструмент постоянно в течение всего этого времени, несмотря на завывания различных «экспертов», совершенствовали, приводили в рабочее состояние. И, когда он потребовался России, оказалось, [что] он есть. И вот в ОДКБ ввели Армению, Киргизию, Белоруссию. Чьими самолётами были переброшены [миротворцы и техника в Казахстан]? Российскими. Всё было переброшено сразу.

И здесь надо вот такой моментик [рассмотреть]. Что происходит в результате этого конфликта, вспышки терроризма в Казахстане? Я говорил уже, что там есть интересы Турции («Великий Туран»), есть интересы Китая («Новый шёлковый путь» и другое), есть интересы Соединённых Штатов. И вот Соединённые Штаты запалили костёр войны в Казахстане. И вы понимаете, в какое положение попали глобальщики и тот же Китай? Китай медленно, спокойно поглощал Казахстан, а в результате того, что там вспыхнула эта кровавая буча, Китай оказался в ситуации, при которой Казахстан может оказаться в дуге нестабильности и планы строительства центра концентрации управления глобального уровня на [основе] Китая и объединение государств через его проект «Новый шёлковый путь» начинают рушиться. Китай замер. Просто замер! «Что делать, мы не знаем. Как среагировать? Ни одного инструмента нет, ничего [нет]. Мы медленно поглощали, сейчас Соединённые Штаты в своих интересах развязывают войну, вся Средняя Азия Советского Союза становится полем боя, эта нестабильность будет перекидываться на Китай. Чего делать?» Не знают. Да, они понимают, что это направленность против России. Полностью понимают, что это направленность против России. Но они не знают, что сделать, как сманеврировать. И когда Си Цзиньпин проявился? Только когда уже силы ОДКБ навели в целом порядок в стране и осталось только зачистить. Только тогда он уже проявился. А до этого времени молчал. Он не знал, как реагировать.

И что, китайцы обрадовались вот этому действию Соединённых Штатов? Ведь понимаете, Казахстан уже был у них в руках, они его медленно-медленно поглощали, и вдруг в результате ввода войск ОДКБ Казахстан одномоментно и резко вернулся в зону управления центра концентрации России. Понимаете? Под эту юрисдикцию возвращается, и другого варианта нет. Соответственно этому сейчас у Китая нет возможности раздербанить республики Средней Азии и поглотить их по отдельности. Россия вернулась полномасштабно в Казахстан, а значит, она вернулась полномасштабно в весь регион полностью. А значит, возможности уничтожения России резко упали. Просто резко упали.

И прежде, чем продолжить эту тему, необходимо… А как ОДКБ сработала? Посмотрите, одномоментно было введено такое количество войск, что сразу же решило всю проблему. По нормативам НАТО, для того, чтобы перебросить то количество войск, которое было переброшено Россией, НАТО необходимо времени в пять раз больше. В пять раз больше! А мы это сделали практически одномоментно. Многие [восклицают]: «Ах, неожиданность! Ах, какая неожиданность!» А я спрашиваю: а какая, извините, ребята, неожиданность-то произошла? Давайте посмотрим, что было. Сирия была? Была. Крым был? Был. Карабах был? Был. Но ещё были учения «Восток-2018», когда Россия из центральных и западных регионов передислоцировала на Дальний Восток группировку практически в 300 тысяч [человек]. Ну ладно, за счёт мобилизации призывного контингента (которые, что называется, партизаны, то есть [прибыли] на курсы переобучения) часть спишем. За счёт того, что пришло эшелонами, пришли корабли Северного флота и прочее, – спишем. Но вы понимаете, какое огромное количество было переброшено самолётами? Тысяча транспортников! Тысяча транспортников была использована, одномоментно оказалась [привлечена к учениям].

И события в Казахстане – это, в общем-то, ответ на все стенания [о том, что] на Украине ждут войну. Они там всё ждут, [что] Россия должна напасть: вот она сюда танки вывела, вот она сюда чего-то… А ведь, по сути, им нужно опасаться, когда войска находятся в местах своей постоянной дислокации, потому что оттуда предусмотрена вся логистика переброски войск. Войска с марша заводить куда-то чрезвычайно трудно. Посмотрите на Казахстан сейчас: войска сразу – раз! – и реперные точки в государстве взяли под свой контроль.

Любое государство, которое желает сохранить собственную безопасность, собственный суверенитет, собственную территориальную целостность, обязано иметь планы по ликвидации нестабильности в сопредельных государствах, на сопредельных территориях. Наш Генштаб прекрасно отработал, это показывает ввод войск ОДКБ в Казахстан. То есть уже было конкретно [определено], какие ключевые точки нужно взять под контроль, куда и как перебросить, какие части под это задействовать. То есть сработал план, вытащенный из сейфа.

Вы что думаете, нет такого плана по отношению к Украине? Такой план есть. Но что сделал тот же самый Зеленский? Он же облегчил выполнение этого плана. Он собрал весь Вооружённый Сброд Украины в одно место – под нанесение не просто ракетного и бомбового удара, но даже артиллерийского удара. А дальше [останется] просто зачищать территорию. Причём нам даже не надо вводить войска, это сделают два корпуса Луганской и Донецкой республик. Они будут, конечно, усилены определённым образом, но тем не менее это сделают они.

Только Луганская и Донецкая республики имеют легитимное право наследовать украинскую государственность! Почему? Я это уже с 2013-2014 годов объясняю. Потому что в Киеве произошёл государственный переворот, и только Луганск и Донецк (Харьков и Одессу мы не берём, потому что там события были подавлены) сказали этому перевороту «нет!». Соответственно [тому], что они отринули этот переворот, они стали единственными легитимными правопреемниками украинской государственности. [Говорят]: «Чем отличаются Луганская и Донецкая республики от Киева?» В Луганске и Донецке шли принципиально иные процессы, нежели в Киеве. В Киеве был вооружённый захват власти, государственный переворот, а здесь народ объединился для противодействия этому государственному перевороту и [для] сохранения государственности и легитимности на основе конституции. На основе конституции Украины нельзя было применять войска против мирного населения. А они что делали? Разве были какие-то воинские контингенты, когда украинские самолёты расстреливали мирные города? Кого они убивали? Они убивали мирных жителей. Они ЗНАЛИ, что они убивают мирных жителей, которые не представляют никакой военной опасности. [Жители Донбасса] – не сепаратисты, они как раз правопреемники украинской государственности. Только они! Больше никто. И потому только им и восстанавливать эту государственность Украины.

Так вот. Вовремя созданный инструмент, сохранённый инструмент, приведённый в рабочее состояние (я имею в виду ОДКБ) позволил в нужный момент воспользоваться инструментом и решить задачу, которая полностью изменила всё положение. Вообще всё положение изменила. Теперь уже не России указывают, кто, что и как, а теперь уже с Россией надо договариваться.

И вот сегодня прошёл первый раунд переговоров с Соединёнными Штатами. И Рябков прокомментировал, что результаты потрясающие, завтра будем продолжать. Мало того, что Россия уже один раз переиграла, когда опубликовала договор и соглашение, так она и сейчас переиграла, когда у неё оказались возможности нивелировать то, что должно быть для России могильным камнем.

Когда мы начинаем рассуждать о работоспособности того или иного инструмента, когда начинают говорить о [ненужности] ООН или ещё о чём-то, помните этот феномен ОДКБ. Потому что надо ЗНАТЬ и ПОНИМАТЬ управление государством и проведение ГЛОБАЛЬНОЙ политики, чтобы понимать, какие инструменты и как надо сохранять, как и чего делать.

Если бы было это понимание глобальной политики, концептуальной власти и многого другого, то Минские соглашения поддержали бы на раз. А если бы «элиты», которые управляют [Россией], поддержали Минские соглашения тогда, в 2015 году, [то] на Украине уже всё было бы кончено. Всё было бы кончено. Но у нас по свистку из Вашингтона все ура-патриоты начали орать: «Я не понимаю этих Минских соглашений! Они не нужны! Они нерабочие! Давайте выкинем!» Они просто хотят выслужиться. И сейчас [так же орут]: «Зачем ввод войск ОДКБ? Пусть они там сами разберутся!» И как Блинкен [сказал]? «А мы ещё потребуем от Казахстана, на каком это основании вы обратились к России, а не к кому-то». Хотя бы на том основании, что там, куда приходит Россия, война прекращается и начинается мирная жизнь и процветание. А там, куда приходят Соединённые Штаты, начинается война, прекращается мирная жизнь. Только за XXI век сколько можно всего перечислить: Афганистан (условно мирная жизнь), Ирак, Сирия, «арабская весна» – Ливию как разбомбили. Ливия что-то представляла из себя?

Поэтому здесь очень и очень много разных интересов столкнулось. Но тот потенциал, который создавали турки, китайцы и американцы, весь этот потенциал сработал в этих кровавых событиях. То есть так или иначе Казахстану теперь надо будет разбираться с Турцией, надо будет разбираться с Китаем, ну, уж Соединёнными Штатами тут вообще всё понятно. Поэтому что сделали американцы, когда в целом был наведён порядок в Алма-Ате? Они сказали: «Всё, теперь часть сотрудников консульства может отправляться домой, на родину. [Казахстан] нестабилен». А что, мы не понимаем, что это были те, кто заведён туда руководить этими процессами? А теперь их нужно вывозить, типа у них нервы не выдержали. Ничего себе! Когда была война в Карабахе, что-то никто не эвакуировался из Армении, а там-то посерьёзнее события намечались. Но [там конфликт происходил] отдалённо от Еревана, а здесь прямо в самом [эпицентре они оказались], и тогда у них типа нервы не выдержали. А зачем вы держите столько дипломатических работников, что можете без проблем кого-то удалить и работа консульства от этого не пострадает? То есть [возникает вопрос]: а вы кого заводили туда? А зачем вы их туда заводили?

И здесь вот [что] надо понять собственно по тому, что происходит в Казахстане. Я уже неоднократно говорил, что Казахстана, как государства, никогда не было, нет и не будет. Просто априори НЕ БУДЕТ. Его и сейчас нет. (Надо не забыть [упомянуть позже] про Путина и Токаева на Валдае.) Значит, о чём идёт речь? Что бы ни выдумывала официальная пропаганда – «великого казаха» (как «великоукра») [или ещё что-то], – это создание альтернативной истории. Казахи ни одного города не создали. До начала XX века это был кочевой народ, который получил свою письменность в 1939 году. Для того, чтобы понять, почему у Казахстана не может быть вообще никакой будущности, как государства, достаточно посмотреть на так называемый «казахстанский Техас» – южный город Чимкент. Посмотрите на те процессы, которые протекают там, – и вам сразу станет понятно: будущего нет. Я только некоторые реперные точки [обозначу].

Смотрите, в рамках подготовки большой резни (этого большого бума) в Казахстане проводились так называемые «языковые патрули» и вообще боролись с русским языком. Язык – это не только инструмент общения и межнационального общения, но [и] доступ к определённым знаниям. [Например], украинский язык – это сельский диалект, бытовой, он не даёт возможности работать с высокими технологиями, с новым знанием, с техникой; соответственно этому [там] вынуждены пользоваться русским языком. То же самое по всем остальным языкам постсоветского пространства. По всем языкам без исключения. То есть для того, чтобы получить доступ к достижениям науки и техники, им нужен язык, на котором это дойдёт. И, в принципе, эти языки присутствуют в том виде, в котором были сформированы так называемые колониальные империи. ([Метрополии принесли свой язык в колонии. Какой язык в Бразилии? Португальский. А если соотнести по территории и численности населения, то что больше – Бразилия или Португалия? На основе чего маленькая Португалия смогла создать свою колониальную империю? Почему после деколонизации Бразилия не перешла на «бразильский», а Мозамбик – на «мозамбикский»?]) То есть государства, которые были наиболее технически и технологически развиты, фактически на основе этой своей продвинутости смогли сформировать колониальные империи.

Тридцать миллионов англичан владели территорией, на которой проживало 400 миллионов жителей. Для того, чтобы контролировать всю Индию, англичанам требовался контингент порядка всего лишь двух дивизий (именно английских дивизий; всё остальное – это внутренние войска, которые подчиняются англичанам). На основе чего [англичане могли это делать]? А на основе своего технического превосходства и возможности формирования государства на иных принципах, то есть более дееспособного государства. Они строили колониальную империю.

Россия строила империю для всех народов, в которой элита народов, входящих в состав России, становилась общероссийской элитой. Всем были открыты пути. Всем. И сохранились все народы и все языки, а безписьменные народы (как Казахстан) при советской власти получили письменность. Их развитием особо озаботились.

Так вот Чимкент – это собственно узбекский город. Казахи, повторяю, не создали ни одного города. Это кочевой народ. Ещё на начало XX века кочевой народ. Только благодаря действиям советской власти они получили определённую территорию и собственно свое название – казахи. До этого они были киргиз-кайсаками – народом, платящим дань киргизам; а киргизы – кара-киргизами, то есть настоящими киргизами.

Так вот мы сталкиваемся с тем, что во всех осколках бывшего Советского Союза так или иначе проводится идея латинизации – перевода на латинский алфавит. Не обошло это и Казахстан. Там тоже принимают решение о том, что необходимо переходить на латинский алфавит. Зачем? А всё очень просто: отказавшись от получения компетенций (для существования своей государственности и государства) через русский язык, они не могут сохраниться в качестве даже какой-то государственности, не получив восполнения этих компетенций из другого источника. А это является возможным только через латинский алфавит, выход на Западный мiр, который весь на этом латинском алфавите. И поэтому, отказавшись учить своих специалистов в русских учебных заведениях, тот же Назарбаев массово отправлял [их] учиться на Запад, чтобы они там получали западную культуру мышления и чтобы они эту культуру несли в Казахстан. То есть шёл плавный переход из-под юрисдикции России (получения от неё компетенций, необходимых для существования государства) под юрисдикцию надгосударственного управления Глобального Предиктора и включение в Западный мiр. Поэтому у Назарбаева советники – британцы, поэтому у них судьи – британцы и многое чего. То есть они с Великобританией задружились по полной программе – в пику России, выжимая Россию. И вот они дружили, дружили, и в результате всего этого получили [январский взрыв и резню].

Латинизация необходима для того, чтобы оторвать основную массу населения от того образования, которое давалось в Советском Союзе. Собственно казахов никто учить не собирается, как и не создавали массовых школ в Южной Америке, в Африке, в Индии – да нигде не создавали массовых школ эти колониальные империи. А вот, скажем, католические школы учили тех, кто будет продвигать эту культуру. А школы, которые создавались, они создавались для того, чтобы учить «элиту», чтобы она управляла этим быдлом, которое должно добывать ресурсы и поставлять на Запад.

То есть была выбрана ТАКАЯ концепция, ТУДА двигался. Двигался Назарбаев отчасти по своей воле, отчасти под давлением обстоятельств, потому что в 1990-е годы и Россия была под структурным управлением, под полной оккупацией Соединёнными Штатами. У нас министры бегали на одобрение какого-либо решения к клерку в посольство Соединённых Штатов, как сейчас на Украине бегают: какой-то клерк чего-то решит, и тогда министр принимает решение.

Так вот латинизации сопряжена с национализмом. Дело в чём? Смотрите, как устроено то же самое казахское государство (в принципе, прецеденты есть и у нас – скажем, Татарстан, Башкирия). Как устроено? Вот 30% в управлении – это тягловые лошади, которые должны пахать и тянуть весь процесс. И здесь национальность не играет роли – будет ли [это] русский или привезённый откуда-то, это неважно. Но привезённого трудно заставить работать так, как это необходимо государству, он не живёт жизнью этого народа, он не связан с [ним], у него свои – другие – стереотипы. И поэтому нужно воспитывать ту элиту, которая будет работать в этих стереотипах. [Так] вот 30% – тягловые лошади, а 70% – это обязательно люди, представляющие титульную нацию, представляющие определённый род, определённый жуз. И соответственно этому чем больше накапливается вот этого балласта, тем хуже состоит дело в управлении и тем больше проблем испытывает управляемое население, потому что ошибка управления резко растёт. Резко растёт. А уйти от этой системы Казахстан не может – своего опыта строительства государства в народной культуре нет.

Ведь посмотрите, любой эксперт, который начинает обсуждать что-либо в Казахстане, начинает обсуждать с чего? «Назарбаев принадлежит Старшему жузу, такому-то роду и прочее». О чём идёт речь? Речь идёт о том, что идёт описание родо-племенного общества. Собственно политической нации «казах» так и не появилось за всё это время. Эти жузы, эти рода между собой конфликтуют, и они определяют, где кто и как будет. Результатом этого стала неспособность правоохранительных органов подавить в самом зародыше эти выступления, когда их начали гонять, – потому что местные обычаи и законы играют более приоритетную роль в деятельности правоохранительных органов, нежели общегосударственное положение. Почему некоторые отделы сопротивлялись? [Почему] пограничное училище сопротивлялось и прочие? Потому что там эти местные порядки меньше работали и руководствовались более государственными установками, общегосударственным уложением. А здесь [пытались] маневрировать: «А за кого? А как? А вот здесь порядок такой, а здесь такой». И когда профессионализма нет, а нужна причастность к кому-то жузу, роду, то полицейский [размышляет так]: «Что мне здесь угрожает? Меня вот поставили, я руковожу и прочее». Но это не критично [в мирное время]. [А] как только возник кризис, выяснилось, что формирование полицейского аппарата на основе того, что 30% – это специалисты, а 70% – это [люди] из какого надо рода, из какого надо жуза, не работает. Эта система не работает. Она не работает вообще нигде.

Вот насаждение местного языка – это отрыв от высоких технологий. Когда врач говорит о том, что «я не буду разговаривать с пациентом на русском языке, давайте со мной говорить на казахском языке», о чём этот врач говорит? Этот врач говорит, что он как профессионал – ничто, просто полный ноль, потому что на казахском языке невозможно полностью описать медицинскую проблему. Невозможно. Но если она будет описывать это на русском языке, то, [так как] русскоязычное население, как правило, более образованное, [то] уже даже пациент может понять, что врач – никакой, что он не владеет своей специальностью. И [желание] скрыть собственный непрофессионализм, что положение в профессии [досталось] только благодаря [принадлежности к] титульной нации, и является основой нагнетания национализма.

«Вот перейдём все на казахский язык!» Ну и куда вы рухнете? Вы полностью рухнете опять в родо-племенное общество и, может быть, даже… Ну, сейчас как бы с кочевьем уже закончено, но тем не менее цыгане же кочуют – [и] туда стремится вся эта националистическая «элита». Они реально понимают, что они могут состояться только тогда, когда у них не будет конкуренции со специалистами, потому что сами они не специалисты. И поэтому они играют в национализм.

Они не понимают, как функционирует государство, [не понимают], что в результате этого государство рухнет. Для них это вообще какой-то нонсенс. Они этого [вопроса] не касались и не знают. Они вот получили в наследство некую «машинку», которая осуществляет управление всей государственностью в Казахстане, и ею рулят.

Вот они сейчас орут, что им нужна конституция 1993 года, что «Назарбаев такой-сякой, пятое-десятое». Да они Назарбаеву в этом отношении в ноги должны кланяться! Назарбаев прекрасно понимал, что если будет так, как это [закреплено] в Конституции 1993 года, то никакого государства Казахстан просто не будет – всё рассыпется и кто как [страну] подберёт, [так и будет], что здесь будет дикое поле. Просто дикое поле. Опираясь на свои знания государственного управления, которые он получил, работая в партсоваппарате, опираясь на свои контакты, он сохранял это получение компетенций за счёт России. И таким образом он обеспечил некое процветание Казахстану на достаточно длительный период. На достаточно длительный период он им обеспечил. Не будь Назарбаева, не было бы уже Казахстана. У них опять было бы сборище жузов, родов – эта мешанина, которая ни к чему вообще. Какое поддержание высокотехнологичного производства? Чего? О чём вообще речь? Назарбаев это понимал. И он сохранил эту связку с Россией, и в результате этого он на какое-то время продлил государственность Казахстана.

Поэтому вопрос русского языка, как государственного языка Казахстана и любой другой постсоветской республики, это вопрос жизни, БУДУЩЕГО этих самых республик, этих народов.

Один моментик по Киргизии. Когда я говорил про ввод [миротворцев] ОДКБ [в Казахстан]... И это, кстати, полностью относится к тому, что Киргизии как государства тоже не существует. Ну просто не существует. Мы об этом уже говорили, про их постоянные смены власти. Ведь сначала приняли решение ввести контингент, как флажок, в Казахстан. А потом не набрали кворума. Почему? А получили два «цыка» сразу – из Вашингтона и из Пекина. Потому что и тем, и [другим] надо, чтобы Россия была в неком ущербном состоянии: чем меньше флажков будет присутствовать в войсках ОДКБ, тем лучше. Поэтому пришлось преодолевать и на следующий день объяснять: «Ребятки, вы с чем играетесь? Вы хотите, чтобы у вас [стало], как сейчас в Алма-Ате? Так у вас будет. Вы хотите выполнять волю своих заокеанских хозяев? Или китайских хозяев? Ну выполните. Но только вашу голову срежут».

И вот здесь мы подходим к очень интересному моменту. Между Лукашенко и Токаевым состоялся очень интересный заочный разговор. Лукашенко с таким снобизмом, покровительственно [заявил]: «Ну что вы там, ребята? Ну, пошумели, погалдели. Давайте-ка вы договаривайтесь. Садитесь за стол и договаривайтесь». Токаев ему ответил: «С кем договариваться-то? С непримиримыми мы не будем договариваться». И чтобы понять всю подлость, которую совершил Лукашенко, нужно вспомнить, [что] совсем недавно были события в Белоруссии, [и] там даже близко не было того, что происходило в Казахстане. Даже близко не было. Но Лукашенко с сыном – уже в бронежилете, с автоматами. Что происходит в Казахстане? Режут головы, убивают. Лукашенко это видит, и он говорит: «Садитесь за стол переговоров». Понимаете всю мерзость! А почему он так говорит? А потому что с Запада звучит: «Не сметь применять силу против мирных протестующих!» Но [возникает] вопрос, чисто практический: «А с кем садиться за переговоры?» Ну вот [призывают] с кем-то сесть за переговоры. Где они?

Ведь посмотрите, как [было] на Украине: был майдан, появились какие-то лидеры майдана, которые заключили соглашение с Януковичем, они его нарушили. [Скажут]: «Ну, можно же было заключить какое-то соглашение, которое [бы] патронировали западные дипломаты». Но [на Украине была ситуация, когда] они что-то нарушили, и началась гражданская война. [А в Казахстане]-то сразу вспыхнула гражданская война, и даже неизвестно, кто же этим руководит, откуда ноги растут, с кем садиться за стол переговоров, это безликая террористическая масса. И Лукашенко говорит: «Садитесь за переговоры». С кем? С террористами.

Но у Лукашенко есть один маленький момент. Он тут выступал. И, когда он выступал, он заговорил о том, какие перспективы есть у какого-либо постсоветского государства в будущем, если они порвут с Россией. Я сейчас на память не приведу дословно…

Ведущий: Давайте я процитирую.

Пякин Валерий Викторович: Есть возможность? 

Ведущий: Есть. [Процитирую] сообщение «РИА Новости» [о том], что Лукашенко заявил о попытке утопить Россию в крови. Приводят его цитату: «Казахстан – это попытка атаковать постсоветские государства по периметру России. Им нужно утопить в крови Россию. Ещё раз повторю, если рухнет Россия, то мы даже не заметим, где мы окажемся. Через нас просто перешагнут. Как я говорю, в жерновах перемелют и выплюнут. Поэтому чего бы ни стоило, нам нужно сохранить центр нашей цивилизации, центр нашего православия и не только – те земли, которые сегодня находятся в составе Российской Федерации».

Пякин Валерий Викторович: Он всё прекрасно понимает. Но эта «богатовекторность» из него никуда не уходит. Ну, местечковое, хуторское у него мышление. Даже понимая, какое будущее у любой постсоветской республики, что всем уготовано… Вот посмотрите, что произошло с Казахстаном? Вроде пестовали, пестовали, пестовали, [но] в нужный момент потребовалось, и просто раз – и начали кровавую бойню. Потому что нужно России создать проблему, нужно ещё решить какую-то свою задачу.

И все отметили: «Токаев – это не Янукович. Токаев поступил и как мужик, и как государственный человек». Всё действительно правильно. Он поступил, как государственник. Он поступил, как человек. Он поступил, как сын своего народа, который хочет, чтобы его народ развивался, процветал, а не погряз в огне гражданской войны, в межплеменных войнах. Он хочет, чтобы казахи состоялись как нация. И он пошёл на это. И в связи с этим моментом нужно вот что сказать. Токаев понимает реальную роль и место всех псевдогосударств – этих проектно-конструкторских государств.

Есть государства исторические, есть государства проектно-конструкторские. И Турция (в смысле Османская империя) – это абсолютно проектно-конструкторская империя, абсолютно. Поэтому она уже к XIX веку, в общем-то, себя исчерпала. И не зря её наш государь император Николай I назвал «больным человеком Европы». Ну, всю эту теоретическую часть [можно освоить, обратившись к работам] «Война» и «Государство», и  вообще к работам серии «О мiре кривых зеркал».

Так вот что Токаев, как государственник, как управленец, понял? Когда [именно] он это понял, это уже дело [второстепенное]: понял он в последний момент или понял это раньше и начал к этому делу готовится. Хотя, если вспомнить операцию «Жусан»… когда российские войска совместно с сирийскими разгромили игиловцев в Сирии, то Казахстан предпринял усилия спасти игиловцев для себя. И Ерлан Карин – которого сейчас Токаев назначил госсекретарём – был одним из тех, кто занимался этим вывозом сотен террористов из Сирии и натурализацией их в Казахстане. То есть завозили готовых террористов, действовали лагеря подготовки. Потом для событий в Казахстане целенаправленно завезли [боевиков] из Киргизии, Узбекистана, Таджикистана и других мест. Боевиков завезли много из разных мест. Поэтому, когда тут смеются над Токаевым: «Да вы представляете, что такое 20 тысяч боевиков?» Да, представляем. И знаем, как шла война у нас на Кавказе (в Чечне), как война [шла] в Сирии. Представляем. Но вопрос заключается в следующем: боевиков завезли, а вооружить их не смогли. Но их организованность была колоссальной, связью их всё-таки обеспечили под эти события. И вопрос заключался в том, что они оружие должны были получить в ходе действий, поскольку Россия не должна была вмешаться, и Токаев должен был вести себя как Янукович. А Токаев сразу сообразил, что он расходный материал.

Есть такой исторический анекдот. Обычно [говорят], что это произошло с французским живописцем Эженом Делакруа. На самом деле ситуация, которую объясняют просто как анекдот… состояние Османской империи во второй половине XV века вполне позволяет допустить, что это было на самом деле. Дело в том, что венецианец (вот интересно, всю контрразведку и разведку у Османской империи выполняли именно венецианцы) Джентиле Беллини посетил султана Мехмеда II, и там у них зашёл [разговор о том], как выглядит отрубленная голова. И Джентиле Беллини говорит: «Ну, это вопрос спорный». И тогда, как говорится [в истории], считающейся анекдотом, Мехмед говорит: «Али, подойди сюда», и один из слуг подходит. Он говорит: «Да что здесь спорного?» Берёт саблю и срубает голову. «Вот, смотри».

Почему это событие могло быть реально? Хотя сейчас пытаются сказать, что, мол, и преступников [тогда] хватало – можно было [на них] показать. Дело в том, что тогда были рабы – расходный материал. И убить раба вообще не было [чем-то из ряда вон выходящим]. Да это вообще ничем было. Вспомните, как готовили мальчиков-кастратов: сколько их умирало, прежде чем они после этой операции выживут и станут… ведь просто как расходный материал уходили. Кто вообще считал, сколько и как [их умирало]? Поэтому вполне могла быть эта ситуация с Джентиле Беллини, [когда султан] подозвал раба, срубил [голову] – ну вот и смотри, как выглядит отрубленная голова.

Чем для Запада это интересно? Дело в том, что это, собственно, западный подход к тем, кого они считают низшими расами – не цивилизованными народами, «теми, у кого нет пулемёта». Помните: «У нас есть пулемёт, а у вас его нет. Поэтому вы уже не можете считаться людьми»? Так вот на Западе этот [подход] полностью всегда присутствует. Он присутствует в политике. Вспомните, Саддам Хусейн дружил [с Западом]…

Вот была встреча на Валдайском форуме. У Путина и Токаева там был небольшой диалог. [Токаев говорил]: «Зачем ядерное оружие? Оно даже вредит. Надо со всеми дружить и всё прочее. Казахстан так себя ведёт». И Путин сказал: «Саддам Хусейн тоже так думал». [Так] можно сказать ещё и о Каддафи – он тоже проявил богатовекторность, тоже пытался со всеми задружить; и страна с наилучшим благосостоянием теперь является полем битвы, а народ – травой на поле битвы. Тот же Чаушеску тоже богатовекторным был. Чем это закончилось? Поставили к стеночке, быстренько расстреляли, потом [заявили]: «Ну да, суд какой-то неправедный был». Потом ликвидировали тех, кто всё это сделал. То есть [Токаев] знает, что для Запада…

Вообще, на Западе существует такой [принцип]: «Оказанная услуга ничего не стоит». Соответственно этому, если кто-то выполнил свою задачу, его просто ликвидируют, как расходный материал, если это необходимо сделать. Поэтому все эти навальные и прочие, которые здесь думают, что они для Запада что-то значат… Нет, [не значат]. Что, они не знали, что Навального посадят? Знали. Отправили. Да, он сидит комфортно, но у него могут быть и другие условия [содержания] при изменении суверенитета России.

Так вот Токаев понимал, что у него вариант только один: либо он сохраняется как глава государства (но тогда ему нужно сохранить и государство), либо его просто как сакральную жертву порвут на площади, как, например, Каддафи или ещё кого-то. С ним расправятся, как угодно расправятся. И он принял решение – он сохраняет государство и, соответственно, спасает свою жизнь, спасает своё положение. И он начал действовать решительно. Некогда согласовывать положение по государственной политике с елбасы? Значит, принимается решение: «Всё, я сам возглавлю Совет безопасности». Назарбаев говорит: «Я передал [пост] добровольно». Ну, Назарбаеву сейчас тоже надо такую политику вести, потому что в растерянности оказались все. Все инструменты были задействованы, но тот же Назарбаев прекрасно понимает, что в случае успеха этого вооружённого мятежа ([организацию] которого ему приписывают; якобы [он это делает] для того, чтобы сохранить власть за своей семьёй) не будет ни его, ни его семьи. А что делать, он не знает. Потому что его семья по уши в этом деле участвует. А Токаев нашёл [выход], несмотря на то, что его окружение тоже участвовало во всех этих делах (не забывайте про госсекретаря, который вывозил игиловцев, для того чтобы их пестовать и лелеять в Казахстане). Он тоже [был растерян], но он нашёл выход: он понял, как ему нужно сделать, он понял, как опереться на Россию. И, спасая себя, он спасает государство и, в общем-то, возвращает Россию в Среднюю Азию. Что только для блага Узбекистана [и] вообще Средней Азии.

А Узбекистану теперь нужно особо подумать – пора заканчивать со всякой многовекторностью. Узбекистан стоял на грани полной катастрофы: удар с юга и удар с севера ставил крест на Узбекистане (полный крест!), так же, как [он ставил] крест на Казахстане.

Но [спасло] одно: правильная государственная политика (как внутренняя, внешняя, так и глобальная) государя Путина привела к тому, что у нас в нужное время оказался нужный инструмент, применить который была сила. А сколько таких решений, непонятых всякими разными нашими политолухами. «Путин то не прав, Путин это не прав». И когда говоришь: «Ребятки, да посмотрите же, что и как», [слышишь в ответ]: «Да [это] всё [не так]!» Вот он конкретный пример с ОДКБ. Сколько его хаяли! Сработал? Сработал в нужное время. А потому что всегда двигается… Как [говорилось в фильме] «Белое солнце пустыни»? «Кинжал хорош для того, у кого он есть, и плох для того, у кого его не оказалось в нужный момент».

Так вот все наши политолухи стремятся [к тому], чтобы у России никогда не оказалось в нужный момент кинжала. А вот сейчас он оказался и оказался вовремя. И в результате то, что готовилось нам как катастрофа, теперь дало нам просто конкурентные преимущества при проведении глобальной политики – везде, на всех фронтах. Просто на всех фронтах. Теперь совершенно по-другому… Это [влечёт] не только изменение диалога с Соединёнными Штатами. Вот если бы китайцам сейчас дали возможность задушить Байдена и всех, кто принял это решение по Казахстану, они бы их задушили. Вы понимаете, что теперь изменилась и сама ситуация, при которой Китай будет разговаривать с Россией? Вы понимаете, что одно из ключевых звеньев – [Казахстан] – просто вырвано в китайской глобальной политике? Теперь это российский сегмент. Си Цзиньпин, наверное, просто исходит на нет.

А возвращаясь к тому моменту, что и елбасы бы самого закончили вместе с его семьёй… Не надо забывать, что тот же Масимов… Как Масимова называет Хантер Байден (тот самый коррупционер, который и с «Бурисмой» на Украине наследил, и в Казахстане наследил)? «Мой старый друг». Фотографии есть. Так что все механизмы включены. А то, что Масимов был полностью на этом деле завязан (захват управления КНБ в Алма-Ате), тут вообще никаких сомнений нет. То есть через них реализовывалось.

Повторяю, любой эксперт, который в меру своих знаний и понимания процессов управления захочет найти тот или иной след, он найдёт и токаевский след в этих событиях, и назарбаевский след в этих событиях, и влияние различных жузов, он найдёт и Соединённые Штаты, и Китай, и Турцию найдёт – всё было активировано. Та же Турция, готовя своих боевиков в Казахстане, была ошарашена тем, что этот инструмент, оказывается, был задействован совсем не по их направлению. И [они] тоже присели: «А что нам делать? А как разобраться? Что за события там происходят? Почему наши люди там во всём участвуют, а мы об этом узнаём, только когда всё это уже активировано?»

Это вообще очень коротко о том, что произошло в Казахстане. О [том], как это связано с другими вопросами, мы будем ещё много, много говорить. В одной передаче это всё не расскажешь, тем более что, [как] вы обратили внимание, нужно и вот то сказать, и это надо [сказать]. Если бы был написан текст [и можно было] отвечать с листа, [а не давать ответ на] заданный вопрос [без предварительной подготовки], то это другое дело. А так [мы обсудили то], что на первом плане вышло.

Ведущий: Ну, тем не менее [мы работали] 1 час 20 минут. На этом сегодня закончим.

Пякин Валерий Викторович: Ну, а мне остаётся только попрощаться. Многих, может быть, и задело, что Казахстан (как и Белоруссия, Украина и прочие) – несостоявшееся государство. Вот чтобы [это] понять, мало прочувствовать, как Лукашенко, который сейчас уже вопит: «Да, без России нам всем будет плохо. Нас просто сожгут, пережуют и всё». Потому что тем, кто это делает, нужны только ресурсы. Им не нужно население. [И] неважно, какое это население: русский, белорус, украинец, татарин, узбек, азербайджанец, грузин – неважно. Нужна только территория, нужны ресурсы. Политика «золотого миллиарда» – не секрет уже сколько лет. А теперь уже есть и скрижали Джорджии, где [говорится, что] 500 миллионов [человек должно остаться на планете]. Это же всё известно. Куда должны 7 миллиардов населения-то деваться? Самоизничтожиться. Вот этот процесс и запускался сейчас в Казахстане.

Чтобы понять, как управляются [государства] с надгосударственного уровня, как формируются исторические государства, что такое проектно-конструкторское государство, как обеспечиваются компетенция для существования государства, – весь этот манёвр теоретически изложен в работах, которые опубликовал Фонд концептуальных технологий [в серии] «О мiре кривых зеркал». Мы вовремя дали теорию. Изучайте, становитесь концептуально властным, защищайте интересы свои и своей семьи. Защищайте свои народы и культуры от полного уничтожения.

Мирного неба вам над головой! Счастья! До следующих встреч!